Одоевский как прозаик еще не сложился, его художественное творчество заметно отставало от его теоретических концепций. Позднее В. Г. Белинский в статье «О русской повести и повестях г. Гоголя» отдал должное ранним произведениям Одоевского и в особенности его повести «Элладий», но в момент их появления эти произведения почти единодушно были признаны незрелыми пробами неопытного пера. Идеалистический характер повести отмечал Кюхельбекер. Он говорил, что персонажи «Элладия» — «лица, могущие существовать в одном воображении молодого человека» *.
Для В. Ф. Одоевского 14 декабря 1825 г. имело значение великого рубежа, за которым начиналась уже новая социальная и культурная эпоха. Многие литературные союзники и противники разом исчезли со сцены общественной жизни. Одоевский смело за них хлопотал и немало помог своему двоюродному брату Александру Одоевскому и Кюхельбекеру. Декабрьские события произвели переворот в сознании художника. Произошло то, что он впоследствии назвал в «Русских ночах» «трезвением» мысли и о чем так точно сказал: «Время фантазии прошло; дорого заплатили мы ей за нашу к ней доверенность» **.
* Кюхельбекер В. К. Минувшего 1824 года военные, учебные и политические достопримечательные события в области российской словесности (1825).— В кн.: Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник. Статьи. JI., 1979, с. 500.
** Одоевский В. Ф. Русские иочи, с. 237.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42