Идеолог декадентства А. Волынский признает Фета «почти гениальным дарованием». «Это художник „невнятных“ вдохновений,— продолжает Волынский,— художник великолепный, своеобразный, ибо среди ночной бесформенности, хаотичности он все-таки ощущает какие-то формы, какую-то полуфантастическую плоть и передает эти формы, эту плоть своим музыкальным словом» 13°.
Отрицание поэзии Фета рассматривается теперь как признак идейно-художественной несостоятельности русского общества. «…Тот факт,—пишет Б. Садовской,— что Россия целиком прозевала Фета,— страшен: он заставляет усумниться в праве нашем на национальное бытие» 131. Вместе с тем, требуя признать Фета «первым после Пушкина русским поэтом», Садовской присоединяется к тем, кто считает Фета поэтом для немногих.
Действительно, если говорить о широких народных слоях, то они, конечно, не могли даже и знать Фета. В этом смысле сравнение с Пушкиным было совершенно неправомерным. В сущности, взлет известности Фета, наблюдавшийся в копце XIX—начале XX вв. коснулся лишь элиты, самой верхушки русской интеллигенции. Вот почему, хотя о Фете писали и говорили много, все же прав был и Стечькин, заявивший: «Теперь Фета просто не знают»…» 132.
Во многих критических работах о Фете, появившихся в начале века, тон статей становится более спокойным по сравнению со статьями 80—90-х годов. В эти годы издаются исследовательские работы, посвященные биографии и творчеству Фета133.
130 См.: Волынский А. Л. Современная русская поэзия.— В кн.: Северные цветы на 1902 год. М.: Скорпион, 1902, с. 231, 233.
131 Садовской Б. А. Русская Камена. М.: Мусагет, 1910, с. 141.
132 Стечькин Н. Я. Памяти Фета, с. 6.
133 См.: Черногубов П. Происхождение А. А. Фета,—Русский архив, 1900, № 8; Федина В. С. А. А. Фет: Материалы к характеристике. Пг,, 1915.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56