Да и оценка общего смысла романа Достоевского как верного отражения ненормального и опасного состояния России у Страхова и Писарева не расходятся, хотя Страхов источник ненормальности видит исключительно в нравственных причинах, в «страшных духовных болезнях, которыми страдает наше общество» 55, в то время как Писарев делает резкую переакцентировку на причины экономические, материальные.
При сходстве оценочных формул между отношением Страхова и «нигилистической» критики к роману Достоевского в статье Страхова роман Достоевского поворачивался к читателю совершенно иными своими гранями, которые вовсе не затронуты «Современником» и покажутся несущественными, как «болезненные», Писареву. Страхов, например, восхищенно отмечает страницы романа, где переданы сновидения Раскольникова, где описано, как Раскольников возвращается на место преступления, и где изображены страдания его, вызванные отъединением от нормальной жизни других людей. Сцену признания Раскольникова Соне в убийстве Страхов называет «лучшей и центральной сценой всего романа» 56. Страхов первым из критиков специально выделяет вопрос об эпилоге «Преступления и наказания» как о существенной части общего замысла произведения, в которое непременным слагаемым входит и вопрос о путях «воскресения» человеческой души. По мнению Страхова, этот замысел остался неосуществленным: «…автором выполнена только одна из двух сторон, поставленных задачею»; читатель так и не дождался «внутреннего переворота в Раскольникове», «пробуждения в нем истинно человеческого образа чувств и мыслей», потому что «эта вторая сторона задачи оказалась слишком большою и трудною, чтобы
55 Там же, т. 170, с. 549.
56 Там же, с. 524.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93