Общее движение этого направления — отказ от гуманизма в сторону антигуманистического идеала христианского смирения. В качестве главного примера для подтверждения этого суждения и выбирается автором «Записок современника» «Преступление и наказание» как высшая и одновременно критическая точка развития писателя в его подъеме (до 1866 г.) и падении (после этого года): «Хотя здесь еще звучит временами старая теплая нотка (особенно в фигуре чиновника Мармеладова), но все-таки первый, к кому приложены и проповедь смирения, и кора совести, есть униженный и оскорбленный Раскольников. Это на первый взгляд странно, непонятно»96. «Странность» суда Достоевского над несчастным Раскольниковым заключается для Михайловского в том, что Достоевский переносит вину с «унижающих и оскорбляющих», с «неприкосновенного порядка» действительности на саму униженную личность: «Есть моралист, который призван творить суд над личностью, и только над личностью». И чем больше в этой личности бунтарского духа, тем строже, по мнению критика, над ней суд писателя. Михайловский вслед за Писаревым не видит, собственно говоря, никакой вины за Раскольниковым и обвинения против его преступления воспринимает только как несогласие Достоевского с любым действенным протестом: Раскольников потому судим писателем, что он «дерзнул на восстание, он кощунственно коснулся общего порядка и теоретической мыслью, и практическим действием (довольно, впрочем, бессмысленно). За это его и совесть мучит, за это он и на каторгу
96 Там же, с. 248.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93